О зависимости от мнения окружающих говорит приснившийся словарь, утверждает большинство сонников. Однако есть и такие толкователи сновидений, которые уверены, что подобная книжица во сне предупреждает о необходимости принять сложное решение. Чтобы не ошибиться, толкуя, к чему снится словарь, вспомните все детали, сопутствующие сюжету.
Словарь-переводчик, или Определитесь с целями
Видите во сне, что учите новые для себя иностранные словечки, листая, например, англо-русский словарь? К чему снится такое видение, объяснит толкователь Лонго: вы стоите на пороге чего-то нового, обещающего вам счастье и успех. Единственное, чего не хватает для их достижения – это понять, чего же конкретно вам хочется.
Покупать во сне разговорник, находясь в чужой стране – сигнал о том, что пришло время расставить все по своим местам: цели, мысли, желания, приоритеты и предпочтения. Не сделаете это – удача отвернется от вас.
Что если снится слово?
Слово ценно само по себе, поэтому очень важно запомнить его смысл. Возможно не придется даже в сонник смотреть, а разгадка ночного образа будет очевидной. Не стоит игнорировать такие подсказки подсознания, поскольку они в будущем помогут избежать самых неожиданных обстоятельств, а так же их фатальные последствия.
Если слово в сновидении прозвучало четко, то это реальное предостережение, услышать которое суждено далеко не каждому сновидцу. Если же звучание оказалось нечетким, не стоит воспринимать серьезно такой знак. Он не несет никакой смысловой нагрузки, а может только ввести в заблуждение, натолкнуть на ошибки и опрометчивые поступки.
Когда важное слово во сне говорит мама, то это закон, который должен выполняться в первую очередь в реальной жизни. Особенно важно такое изречение, если в ночном происшествии пригрезилась покойная родительница. Так что этот нюанс обязательно стоит учитывать во время принятия важного и даже судьбоносного решения.
Отеческие слова во сне всегда пророческие, поэтому их содержание важно никогда не упускать из виду, прислушиваться и четко следовать указаниям. Родители плохого точно не пожелают, зато всегда уберегут от неприятностей, досадных ошибок и фатальных событий.
Слово снится крайне редко, но, если все же неожиданно пригрезилось сновидцу, то его важно запомнить. Это своеобразная подсказка на будущее, которая при грамотной расшифровке станет для спящего человека истинным пророчеством на будущее.
Если во сне пригрезился разговор, в котором звучат одни и те же слова, то это знак, который свидетельствует о том, что спящего человека тревожат определенные проблемы. Решить их пока не предоставляется возможности, а от исхода зависит дальнейшая судьба, финансовая стабильность, душевное умиротворение.
Если в сновидении слово написано на бумаге, то это означает, что спящий человек в скором времени станет объектом сплетен и пересудов. Его репутация в обществе и трудовом коллективе заметно пошатнется, а отбелить свое доброе имя будет совсем непросто.
Слово из уст близкого человека во сне достойно внимания уже наяву, тем более если оно наполнено тревогой и сопереживанием. Возможно, ситуация будет накаленной, а сновидец будет находиться на грани неприятных событий. Именно поэтому желательно запомнить суть сказанного, а после пробуждения верно истолковать при помощи сонника.
Если это слова сновидца, которые он представляет в качестве доклада, то пришло время очистить свою совесть в реальности. Такое покаяние позволит вздохнуть с облегчением, снять груз с души, облегчить свою участь. Если же проигнорировать такой ночной образ, то тайны в реальной жизни будут все равно раскрыты, а репутация окончательно испорчена. Именно поэтому не рекомендуется усугублять свою судьбу и своевременно раскаяться в содеянном.
Кто автор: Поддерживать или искать поддержки
Еще один аспект, на который крайне важно обращать внимание, толкуя, к чему снится словарь – это авторство.
Приснилось, что перед вами лежит энциклопедия или справочник, составителем которого были вы? Это означает, что вы не можете прожить и дня, чтобы кому-нибудь что-нибудь не посоветовать.
Во сне на обложке справочника красовалась чужая фамилия? Такой сюжет означает, что вам важно знать мнение других людей о вашей работе, хобби, поведении – одним словом, всего, что вы делаете.
Что именно приснилось
Зачастую во сне мы видим картинки настолько детально, что наутро может поведать, какой цвет имел пятый цветок седьмого куста в саду. По уверению сонников, не смотря на кажущуюся несерьезность – это важная информация. В случае со словарями, есть вероятность того, что во сне вы видели какой именно словарик лежал перед вами. Итак:
- орфографический – вас трудно сбить с пути;
- этимологический – вы чересчур любопытный человек, умерьте свое любопытство;
- диалектный или ненормативной лексики – ваше нестандартное мышление не раз вас выручит;
- исторический справочник – вас влечет неизвестность, это поможет вам достичь своих целей.
сон
1)
культурная универсалия, образ и мифологема альтернативной реальности;
2)
специфично пограничное состояние сознания, описанное в терминах инобытия и теологии успения;
3)
эстетич. аналог условной смерти. Первое значение термина актуализовано мифологией С. как онтологич. извода яви и формы временного покоя. С. вписывается в общий круг мифологич. жизнеотношения как реальность, усредняющая оппозиции «мир людей / мир демонов», «здесь / там», «зримое / незримое», «обычное / экстраординарное». Произвольная «логика» сновидения трактуется бодрственным сознанием как извне формируемая причинность иного порядка. Спящий не удивляется диковинным событиям С., и проснувшийся числит их какое-то время в ряду повседневного событийного ряда. С. есть магия бытия и параллельная жизнь. Это форма диалога с богами в пространстве их голосов, указаний и намеков («вещий С.»); здесь осуществляется профетически опознаваемый замысел божеств. руководительства поступками людей, сакрального оберега и упреждающей заботы. Реальность С. чудесна и не нуждается в объяснении: в ней нет ничего, чего бы не было в действительности и в памяти; это делает С. убедительнее и ценнее внесновидч. мира (чудо внутри С. не осознается как диво и небывальщина). Метафора «жизнь=С.» закрепляет эту самоценность С. как формы свободы от обыденной детерминации и как прорыва в область самозаконной онтологии. В цепочке «С. — греза — видение — мечта — идеал — утопия» мы имеем градацию ирреальных возрастаний желаемого. Интенции и претензии на воплощение делают С. формой и образом профетизма, и особенно активно — в лит-ре: С. героя есть или предвосхищение сюжета (С. Татьяны в «Евгении Онегине»), или предупреждение о будущем (апокалиптич. С. Раскольникова в «Преступлении и наказании»), или утопия («Что делать?» Чернышевского). В лит-ре и искусстве романтизма и Символизма создана универсальная «мифология» С.: С. предпочтен иным типам реальности как Дар онтологич. и духовной свободы, как порыв к бесконечному, как способ богочеловеч. диалога и контакта с потусторонними силами. Религ. авангард создает символологию С. как «текстуального» свидетельства бытия Я во множественных мирах, в т.ч. и в мире чистых смыслов (см. анализ С. у Ницше и Флоренского (см. Флоренский)), здесь сформулирована анамнетич. культурология сновидения. Фрейд и его школа придали символике сна гиперсемиотич. значимость, прямо заменив традиц. сакральную детерминанту Божьего внушения агрессивным пафосом саморазоблачения ментальных подвалов бессознательного. Переход от «объятий Морфея» к власти Гипноса, его отца, осуществлен во втором значении термина (пограничные состояния Я). С открытием структурных свойств сновидческих состояний и с накоплением гипнопедич. опыта отчасти прояснилась природа «загадочных феноменов психики», благодаря чему явления лунатизма, сомнамбулизма, летаргии и каталепсии встали в один ряд с фактами творчества во С. Выяснилось, что «С. разума» отнюдь не всегда «порождает чудовищ», как думал Фрейд. Совр. психоаналитич. штудии измененных форм мышления, типов ложной памяти, механизмов функциональной асимметрии мозга, парапсихологич. феноменов и лечебной сенсорики вскрыли работу весьма архаич. структур внутр. поведения, получающих во С. символич. и метафорич. образные репрезентации. Свой вклад внесла и эмпирич. танатология, не слишком склонная к интерпретации уникального опыта клинич. самонаблюдений над состояниями «пост-смерти» в терминах некоей философии С., но предоставившая впечатляющий архив «С. наяву». На этих путях заново открылся инобытийно-пограничный репертуар существования субъекта, не раз описанный в спец. уставах ментального тренажа на Востоке (в частности, в дзэн-буддийской и йогич. практике, типологически родственной аскетич. опыту самопогружения в христ. исихастской культуре священно-безмолвия). В близких С. состояниях Я обретает «единомножественность» личности (в терминах Л. Карсавина и А. Мейера), в психол. пространстве к-рой свершается многоголосый полилог пересекающихся ипостасей Я, обнимаемый единством самосознания. Во С. обнажены и персонифицированы механизмы и агенты диалогич. фактуры мышления, памяти и аутовидения, актуализованы эвристич. способности творчески напряженного и проблемно озабоченного сознания. Ему даны во С. возможности таких пространственно-временных топологич. проекций, метаморфоз, смыслового конструирования и сверхлогич. интуитивной альтернации, какие не в силах предоставить Я отягощенное объективацией и объясняющими раздражителями бодрствующее сознание. С. в этом смысле (в отличие от первого значения термина) осмыслен не в качестве источника сверхчеловеч. внушений (голос Музы, оклик Бога, наваждение дьявола), а в аспекте спонтанной аккумуляции и самопроизводства форм неявного знания и неформализуемой экзистенции. С. есть черновик возможных миров и своего рода гностич. контрабанда. На фоне многократных приравниваний С. и жизни (Кальдерон, С. Квазимодо, Тютчев, Лермонтов), С. и смерти (романтизм) убедительно выглядят гипотезы сновидч. философии истории, к-рая описывает реальность, построенную по принципу «матрешки» и перехода бога-демиурга из одного С. в другой. Так эстетически оформляется образ кумулятивной онтологии мирового С. с ее ритмами пробуждения/засыпания и перехода из реальности в реальность. Это третье наполнение термина «С.» обслуживает поэтич. философию С. Ср. прозу Борхеса и Хлебникова, для к-рых культура есть континуум С., «цитирующих» друг друга в истор. пространстве. Ср. также знаменитую притчу Чжуан-цзы о бабочке с образами С. в рус. традиции (Лермонтов) и словами Тютчева о здешнем мире, где «человек лишь снится сам себе». Старинные представления о С. как временной смерти, усложненные опытом анамнезиса и метемпсихоза, придали С. функцию аргумента в пользу релятивных картин мира и интуитивистских концепций культуры. Образ ноосферы (см. Ноосфера) как грандиозного перманентного сновидения Мирового Духа брезжит в картинах мира классич. объективного идеализма (Гегель), в циклич. моделях и космизме; в психол. и филос. прозе модерна (символизм, Постмодернизм), в интуитивистской эстетике. На Архетипе С. и сейчас сходятся интересы психологии творчества, филос. антропологии, теории культуры и истор. эстетики. Как зеркало внутр. проективного опыта С. не раз становился объектом философско-поэтич. (Вяч. Иванов) и психоаналитич. (Н.Е. Осипов) рефлексии и лит. мифологии.
Лит.
: Ницше Ф. Рождение трагедии из духа музыки // Ницше Ф. Соч. Т. 1. М., 1980; Динесман Т.Г. «Сон» // Лермонтовская Энциклопедия. М., 1981; Друскин Я.С. Сны // Даугава. Рига, 1990. № 3; Руднев В.П. Культура и сон // Там же; Сны Николая Клюева // Новый журнал. 1991. № 4; Малкольм Н. Состояние сна. М., 1993; Михайлов А.И. О сновидениях в творчестве Алексея Ремизова и Николая Клюева // Алексей Ремизов: Исследования и материалы. СПб., 1994; Фрейд 3. Толкование сновидений. СПб., 1997.
К. Г. Исупов.
Культурология ХХ век. Энциклопедия. М.1996
